Уже давно это было.
- Мышка, мышка! Я тебя люблю! - он вцепился мою руку, в скользкую от крови перчатку.
Он не видел меня - голову я уже забинтовала, но пытался повернуться на звук голоса.
Не знаю, кто ему чудился за этой повязкой.
- Мышка, люблю... Стремный хрип сквозь розовые пузыри на губах...
- Мышка... - Все тише. Все дальше
Минно-взрывная, и он был очень тяжёлый.
Весь. Практически весь прошит осколками.
Не смотря на все мои усилия состояние резко ухудшалось.
Хорошо что вену я успела поставить сразу. Ещё в той посадке. Ещё до погрузки.
Отчаянье запрыгнуло в открытое окно реанимобиля на полном ходу и развалилось на сидушке напротив, презрительно скривило тонкие губы.
Ждёт.
Сука
Ещё 4 куба.
Ещё раз все проверить.
- Люблю... Уже уходящий шепот, уже практически с той стороны... Пальцы уже бессильны. И холодны. Просто ледяные.
И тут я закричала:
- Любишь - останься со мной!
Останься со мной! Я не отпускаю тебя!
Останься со мной, сука, если любишь!!!
Так орала я на умирающего солдата в растерзанной машине.
Водитель вжал голову в плечи и тапок в пол.
Сабурбан моментом пролетел блок и ворвался в город, нацики смотрели нам вслед, на залитый грязью номер "Ангелов Тайры".
- Люблю - и его пальцы плотно обхватили мою ладонь.
И пульсоксиметр вдруг выдал 96 вместо 88
- Люблю
И я поняла, что ты будешь жить.
Бог есть любовь
